На тёмной стороне Земли - Страница 20

— Благодарю за предложение, но мне нужно подумать, осмотреться. Честно признаться, большую часть жизни я провёл не здесь, а в каменных пещерах, — уклончиво ответил я.

— В пещерах? Прятался от тех тварей? — хищно подобрался напарник.

— От всяких. И не только прятался, — многозначительно похлопал я левой рукой по верной базуке.

— Я это сразу понял! — победно провозгласил Тро. — Тогда выслушай меня, Махс. Мы давно не получали весточки от одной из младших дочерей прародительницы. Я старший из десяти опытных следопытов. Теперь единственный, — потемнел он. — Всё равно. Я выполню её волю, или стану изгоем. Если можешь, Махс, помоги мне, а потом сам решай, оставаться тебе с нами, или уходить.

— А какую волю?

— Узнать, что случилось с новым гнездом! — с жаром пояснил напарник.

Ясно, дальше лучше не спрашивать, иначе сойду за клинического идиота. А в принципе, какая разница, гнездо, не гнездо, здесь я всё равно полный ноль. Конечно, помогу чем смогу, но ещё большой вопрос, кто кому поможет. Ладно, в случае явных проколов буду кивать, мол, ведь я же говорил, дитя гор, их бин фас нье пониймайт. Тяжёлое детство, жил впроголодь, питался старыми автопокрышками.

— Хорошо, Тро. Но учти, я здесь ничего не знаю.

— Здорово! — восторженно встряхнул меня напарник. — Не беда, что ты молод и жил в пещерах. Главное, ты умный и ловкий, в этом я сам убедился. Всему научу тебя, как своих мальков, на то я и следопыт! А теперь нам нужно поесть и отдохнуть, — посерьезнел он, спрятав парализатор под камень.

— Пошли, Махс.

Зорко оглядевшись по сторонам, напарник пятнисто позеленел и ломанулся в заросли, не обращая внимания на шмыгающих в пожухлой листве мелких страхолюдных ящериц. Остановившись у огромного стебля, похожего на десятиметровый хвощ-переросток, решительно рубанул ногой под нижнее сочленение. Глухо треснув, ствол переломился и рухнул. Быстро очистив метёлки, Тро подхватил комель и направился к берегу. У кромки воды повернулся и раздельно по слогам произнёс:

— Запомни свой первый урок, Махс. Никогда, слышишь, никогда не суйся в воду, не сделав вот этого! — и с остервенением ударил стеблем по воде. От шумного плеска на берег выскочило с десяток ополоумевших чешуйчатых рыбообразных тварей и облепленных тиной крабов. Пренебрежительно глянув на панику среди ракообразных, Тро энергично взбуравил воду и затих, словно рыбак в ожидании. Подождав с минуту, удовлетворённо прокомментировал:

— Вот теперь можно, — отбросив ствол, с уханьем ушёл под воду.

Выпустив шумные пузыри, напарник высунулся из воды метрах в тридцати от берега и помахал рукой:

— Ты чего там застрял, Махс? Плыви сюда!

Ага, плыви. Я и плавал-то всего два раза в жизни. Ну пусть три, по-собачьи и около берега. Хотя так хочется, и вода вкусно пахнет. Точно, свежей водой. Да что я парюсь-то, амфибия я, или где? Аккуратно сложив вещи под глыбу песчаника, нерешительно подошёл к воде и заворожено уставился на отражение. Так вот ты теперь какой, Фантомас! А что, если глотнуть целый пузырёк успокоительного, очень даже симпатишный, правда без ушей и волос уж больно непривычно. Наклонившись пониже, угрожающе оскалил зубы. Ха, да мне везёт, такие зубищи, ни одной пломбы, теперь кучу деньжищ на стоматологах сэкономлю! Звонко клацнув зубами, растянул кремовый ободок губ в жуткой гримасе. И кстати, не такой уж я и желторотый, он ещё воробьёв наших не видел!

Преодолев последние сомнения, я разбежался и нырнул. Тело сработало само. Ноздри рефлекторно сомкнулись, глаза мгновенно закрылись плёнкой. Когда неясная муть рассеялась, стало видно даже лучше, чем наверху. Секунд тридцать я откровенно наслаждался невиданными ощущениями, неподвижно зависнув в метре от дна. Красотища! В водорослях суетились крабы, совсем рядом проплыла стайка крупных лапчатых рыб. Наверно латимерия, или вроде того.

Вильнув телом, я плавно перевернулся. Сверху струился мерцающий свет. Глубина метров десять точно, а как будто на суше. А кислород, похоже, кожей усваивается, удушья совсем нет. Так здорово, даже выныривать не хочется! Я огляделся по сторонам. Отчётливый силуэт нежащегося на спине напарника лениво колыхался на поверхности. Вокруг суетились мельчайшие рыбёшки. Рывком оттолкнувшись, я шумно вынырнул рядом, распугав стайку мальков.

— Нанырялся? — иронично скосил глаз Тро, непринуждённо покачиваясь на воде мечтательно заложив руки за голову.

— Угу, — односложно ответил я, переворачиваясь на спину.

И почему я раньше так не любил воду, это же полная расслабуха, ни тревог, ни забот! Спугнутые рыбки вернулись и начали приятно пощипывать кожу. Вот это вещь! Сейчас ещё немножко полежу, а потом…

В сознание с трудом пробился шумный всплеск. Заполошно вскочив, нахлебался воды спросонья.

— Спи, спи, — раздался сзади успокаивающий голос напарника. — Это Харыщ резвится.

— Кто? — прокашлялся я.

— Забыл уже? Ты его так назвал, — снисходительно пояснил Тро.

Да ничего я не забыл. И назвал не так. Хотя, Харыщ. А что, звучит. Практически бдыщь. На русский переводится как полузадушенный пикирующий бомбардировщик. Вот летучий голландец, сам не спит, и другим не даёт. Кстати, мог бы и потише плескаться, охотничек! Невольно улыбнувшись, я проводил взглядом харра, набирающего высоту с бьющейся в когтях рыбой. Кстати, неплохо бы и самим червячка заморить. Хм, я имел ввиду…

— Тро, а как бы и нам поесть? — поинтересовался я, переворачиваясь на живот.

— Проголодался? Пока ты дрыхнул, словно едва проклюнувшийся малёк, твой старый умирающий с голоду наставник уже обо всём позаботился, — немного ворчливо отозвался Тро.